Полудержатель не мог поверить. Должно быть, Старейшины о намерениях парителей-в-небе просто догадались, ведь никаких новостей об успехах мятежников на внутренних лунах не передавали во Второй Дом.

Но как Старейшины могли узнать, что нашей целью была не революция на Втором Доме, а контроль над Отклонением, направленным против внеюперов?

«Ваша цель — возможно. Моей же всегда была революция…» — подумал Отвергатель.

Старейшины медлительны и закостенели в своих традициях, если только ничто не угрожает их личной безопасности - тогда они мгновенно становятся проницательными и сообразительными. Искра интуиции? Обыденная предосторожность? Подсказка протокольного симбипьюта, попытавшегося подлизаться к покровителю? Кто знает?.. Какой бы ни была причина, мы потеряли наш единственный канал связи с Машинами Отклонения.

Отвергатель, вы слишком легко отступаетесь! Разве не вы напоминали мне, что этот момент предопределен Благоговением перед Душой Жизни? Что все увидят в спасении Голубого Яда доказательство правдивости наших убеждений! — разъярился Полудержатель. — Вы предали наши принципы в погоне за культом личности!

Нисколько. Я только не вижу пути избежать прибывающего Разрушителя Голубого Яда.

Ерунда, наверняка есть какой-то способ восстановить связь. Угоните орбитальный транспьют! Направьте к пятой луне группу захвата!

Дальние космические симбипьюты обездвижены как составная часть блокировки коммуникаций. Отсюда сделать ничего нельзя, Полудержатель. Революция будет продолжаться в том же темпе, но пока мы не возьмем под свой контроль Второй Дом и не восстановим нормальную связь, внутренние луны останутся вне нашей досягаемости.

Искренен ли Отвергатель? Его слова не лишены смысла. Но…

Вне нашей досягаемости - да! Но не вне досягаемости пришельцев с Голубого Яда!

Я не…

У них есть собственные псевдотранспьюты! Они могут сами отправиться к пятой луне! И в составе их команды имеется колесник!

Хороший план, он мог бы сработать, — печально сказал Отвергатель. — Но колесник, который они использовали для переговоров со Старейшинами — не мятежник, и мы не сможем передать ему необходимую инфорфекцию.

Полудержатель сверкнул кольцом глаз.

Да не тот колесник, идиот!

Глава 20

БАЗА НА ЕВРОПЕ, 2222-й

Чарльз и Пруденс уединились в тихом уголке базы на Европе.

Смертоносная комета вошла за орбиту Леды и быстро приближалась к Каллисто. Земляне бесились, чучело Чарльза сжигали во всех городах планеты. В Экотопии ввели военное положение. Последние новости от Полудержателя тоже были неважными. Да, революция начинала одерживать верх, поскольку все больше граждан погружались в забвение спячки, чтобы переждать конфликт в безопасности садков-пузырей; к ним присоединялись и многие Старейшины, неспособные смириться с мыслью, что скоро могут лишиться власти. Однако комету теперь фактически было не остановить, если только сами люди не смогут этого сделать.

— Я пойду, — сказала Пруденс непререкаемым тоном. — У меня тысячи часов налета на орбитальных модулях. И на Ио я бывала раньше, когда собирала серные цветы. Я знаю, как пилотировать в опасных ситуациях.

Чарльз не собирался спорить:

— Время бежит, а успеть нужно еще многое. Я поручил Уолли Холберстэму перепрограммировать Самоуверенного Робина. — Самоуверенный Робин, подобно всем колесникам, которых Пруденс откопала во льду Каллисто, был мятежником, сочувствующим парителям-в-небе. Его захоронили в наказание за бунт, во время которого были повреждены Машины Отклонения и град из больших осколков кометы поразил Юпитер. И вот сейчас перепрограммирование мятежника могло предотвратить столкновение Земли с другой кометой. Мозес действует как переводчик между нами и юпитерианами, — продолжал Чарльз. — Самоуверенный Робин может перезагрузить инструкции для Машин Отклонения на Ио, чтобы они реагировали на голосовые команды. Единомышленники Полудержателя ищут колесник, способный преобразовывать скварковые волновые пакеты в радиосообщения, чтобы мы принимали их на нашем оборудовании. Как только перезагрузим Робина, сможем стартовать. Модуль готов к рейсу; не беспокойся, я извещу тебя о времени вылета, как только узнаю сам. И все равно мы еле успеваем. Проклятие!.. Извини, мне следовало начать все это намного раньше. Пруденс сжалилась над ним.

— Не ругай себя так, Чарльз. Парители-в-небе сейчас действительно не готовы. Если бы ты начал раньше…

— Несомненно, но мы могли бы подумать об этом заранее и повторно запрограммировать Робина, поскольку… — В дверном проеме возникло второе лицо в иерархии СРЮП. — А-а, Уолли! Господи, вы меня испугали. Как идет перезагрузка?

Холберстэм вперился в него свирепым взглядом:

— Никакой перезагрузки, Дэнсмур.

— Вы что, спятили? Это единственный способ изменить положение Машин на Ио! Я настаиваю…

— Вы не в том положении, чтобы на чем-нибудь настаивать. Я принимаю командование на себя. Вы слагаете с себя полномочия и отныне будете сидеть в своей каюте, пока все не закончится. Попытка опереться на революционеров — грубейшая ошибка, подвергающая человечество огромной опасности. Я — эксперт-переговорщик по освобождению заложников, и мне приказано немедленно возобновить контакт со Старейшинами.

— Приказано?..

— Военные взяли руководство миссии на себя. Как старшему по званию мне дали полную свободу действий.

— У меня возникало ощущение, что вы в некотором смысле штрейкбрехер, — промолвила Пруденс. — Уолли, разве вы не видите, что у нас в активе ничего не осталось, кроме мятежников? Старейшины не слушают, они…

— Меня не волнуют ваши соображения. Дэнсмур, немедленно отправляйтесь к себе! Вы арестованы.

— Уолли, у нас нет времени. Старейшины не способны к действиям. Не делайте глупостей…

— Я сказал, сейчас же! — Холберстэм вытащил из кармана маленький пистолет с массивным стволом. — Метает стрелки, — объяснил он надменно. — Хочешь получить дырку? Для справки: кончики стрелок намазаны смертельным ядом. С превеликим удовольствием пристрелю вас обоих, лучше не искушайте меня.

Пруденс посмотрела на Чарльза, показала взглядом на агента — если мы бросимся на него одновременно, он успеет убить только одного из нас. Чарльз понял. Он облизнул губы и быстро показал ей большой палец, в то же время пряча его от Холберстэма. Потом раскрыл ладонь с растопыренными пальцами — готов, как и ты. Пруденс глубоко вздохнула…

Над правым плечом Холберстэма возникла чья-то рука, зажала его подбородок и резко дернула назад и вверх. Раздался хруст, шея агента сломалась. Та же рука вынула пистолет из безжизненных пальцев прежде, чем тот вывалился на пол.

— Мозес.

Юноша перешагнул через труп и вручил оружие Пруденс.

— Я давно почувствовал предательство, тетя Пру. Мне жаль, что пришлось убивать. Однако я умею это делать и выбрал быстрый способ. — Он не выказал никаких эмоций: даже дыхание осталось ровным.

Чарльз все еще был ошеломлен. Пруденс схватила его за руку.

— Колесник! — завопила она и потянула из комнаты, протащив за собой по коридорам, то и дело взмывая в воздух из-за малой гравитации. Мозес следовал за ними.

Времени оставалось мало; фактически его не было вообще. Вмешательство Холберстэма сорвало перепрограммирование, но, к счастью, он не испортил колесника или коммуникатор — вероятно, хотел использовать позже для своих целей, хотя один Бог знал, для каких именно. Коммуникатор взвыл и забормотал, упаковывая поток данных в германиевых мозгах Самоуверенного Робина.

— Я иду на ОС-модуль, — заявила Пруденс. — Какой можно взять?

— С Пятой площадки, — ответил Чарльз.

Мозес подождал, пока она не ушла в сопровождении Джонаса, который снимал ее отправку.

— А какой ОС-модуль подготовили для вас, Чарльз?

— Откуда ты знаешь, что я квалифицированный пилот? Мой модуль стоит на Второй площадке. Ты ей скажешь? Не буду препятствовать.